Письма к сыну (Часть 1)

В рубрике «Книжная полка СИХМ» мы рассказываем о наиболее интересных и ценных изданиях, хранящихся в фонде редкой книги и в библиотеке Серпуховского музея.
Сегодня речь пойдет о сборнике «Письма к сыну» на французском языке. Три великолепно сохранившихся тома были изданы в Париже в 1811 году.

В фонд редкой книги СИХМ они поступили из личной библиотеки графини Марии Федоровны Соллогуб, о чем свидетельствует ее личная печать на титульном листе изданий.

Рано оставшись вдовой, М.Ф. Соллогуб все свое внимание и заботы обратила на единственного сына. Большая часть принадлежавших ей ранее изданий, выделенных в фонде, в том числе и на французском языке, посвящена вопросам обучения и воспитания. К таковым относятся и «Письма к сыну».
Автор книг граф Филипп Дормер Стенхоуп Честерфилд (1694-1773) – дипломат и государственный еятель Англии XVIII века, но во всем мире он известен, прежде всего, как автор «Писем к сыну», которые граф печатать совсем не собирался. И тут важна предыстория.
Филипп Дормер Стенхоуп (1694 — 1773), будущий граф Честерфилд, происходил из весьма знатного рода. В возрасте 16 лет он был определен в Тринити-колледж Кембриджского университета (1712-1714). В 1715 году Стенхоуп вошел в состав палаты общин и отправился в Париж, где познакомился с известными французскими литераторами Монтескье и Вольтером. По возвращении в Лондон завязал тесные связи уже с английскими литераторами: Свифтом, Аддисоном, Поупом и др. После смерти отца в 1726 году Стэнхоуп принял титул графа Честерфилда и стал полноправным членом палаты лордов, где по достоинству было оценено его ораторское мастерство. Граф Честерфилд был способным политиком и дипломатом – заключил для Великобритании Венский договор 1731 года, был награжден орденом Подвязки. В 1733 году, возвратившись из своей миссии в Голландии, граф женился. В этом браке, заключенном по расчету, детей не родилось.
Но, у графа был любимый незаконнорожденный сын — Филипп Стэнхоуп (второй). Отец взял на себя материальные заботы о его воспитании, сам подыскал хороших учителей и внимательно следил за тем, как он рос и развивался. Сейчас трудно судить о том, когда именно и при каких обстоятельствах привязанность графа Честерфилда к сыну превратилась в любовь: своими переживаниями он ни с кем и никогда не делился. Но многое угадывается между строк его многочисленных писем. Возможно любовь к незаконнорожденному сыну возрастала одновременно с упреками отца самому себе, к которым примешивалось чувство ответственности, когда он думал о судьбе ребенка, уготованной ему обстоятельствами его рождения.
Несмотря на протекцию и поддержку отца, в высший свет Филипп Стенхоуп (второй) так и не был принят. И чем более явными становились житейские просчеты и неудачи сына, тем более возрастала у Честерфилда любовь к нему. Письма граф начал писать в ту пору, когда сыну не исполнилось и десяти лет. Уже тогда эти послания, сочиняемые автором на трех языках – английском, французском и латыни, предназначались для того, чтобы приносить учебную пользу. В письмах этого периода много информации по географии, древней истории и мифологии. Постепенно письма становятся искреннее, касаются более личных вещей, вкусов и поведения. Советы и наставления, которые граф дает уже повзрослевшему юноше более серьезны и развернуты. Лучше многих других отец знал подлинную цену человеческих связей и отношений в том обществе, в котором, как он предполагал, предстоит вращаться сыну. Честерфилд прекрасно понимал, что успеху в этом обществе часто способствует не столько соблюдение общих принципов, сколько отступление от них. И он посвящал молодого Стенхоупа в маленькие тайны кодекса светских правил, в хитрости и уловки, без которых никто в то время не мог обойтись. Сохранить просветительские взгляды, бороться за передовое мировоззрение и суметь стать полноправным представителем светского общества, сохраняя при этом все его предрассудки и изжившие традиции – такова была противоречивая и невыполнимая задача, которую отец поставил перед своим сыном. Честерфилду все время казалось, что решению этой задачи мешает, то что Филипп недостаточно внимателен к его наставлениям. Но дело было в другом – сыну сильно мешала тайна его рождения, скрыть которую от всех так и не удалось. Чем отчетливее понимал это отец, тем упорнее становились его усилия добиться для сына лучшей участи. Он готовил его к дипломатической деятельности, но ни влияние отца в правительственных кругах, ни его связи не помогли Филиппу. Карьера молодого человека была цепью непрерывных разочарований. По воспоминаниям современников он не мог похвастаться ни образованием, ни изяществом манер. Например, шотландскому писателю Дж. Босуэллу (1740-1795) он показался «молодым человеком хорошего поведения, но достаточно заурядным». Стало очевидным, сын не оправдал тех больших усилий и того чрезмерного внимания, которые уделял ему отец. А далее события развивались стремительно. Филипп Стенхоуп (второй) умирает от чахотки. Ему было всего тридцать шесть лет. Это был тяжелый удар для отца. Ведь он ничего не знал о болезни сына. Более того, он даже не подозревал, что тот был давно женат и являлся отцом двоих детей. Только тогда граф Честерфилд понял, почему его сын, из которого он хотел сделать светского человека и дипломата, оказался невосприимчивым к самым заветным из его наставлений. Они вели совершенно раздельное существование, их интересы не совпадали, словно отец создал себе воображаемый образ сына, мало похожий на действительного адресата. Вдова сына, Юджиния Стенхоуп, была первой, кто оценил письма Честерфилда к ее мужу, как литературный памятник, заслуживающий опубликования. В первом томе, хранящихся у нас изданий, напечатано письмо Юджинии Стенхоуп к министру финансов Англии лорду Норту, в котором она просит его содействия при издании книг.

Вдова, безусловно, поняла, что письма имеют историческую ценность, хотя материальные соображения наверняка тоже сыграли свою роль. В 1774 году, несмотря на многие трудности, вдова опубликовала письма.

 Научный сотрудник СИХМ Еренцова О.А.